Гарри Поттер и Орден Феникса

- Спорим, Гермиона, ты теперь жалеешь, что перестала ходить на Прорицание, - заметила Парвати, ухмыляясь.
Было время завтрака, после увольнения профессора Трелани прошло два дня и Парвати закручивала ресницы вокруг волшебной палочки, изучая свое отражение на обратной стороне ложки. Этим утром Фиренц впервые должен был вести у них урок.
- Не слишком, - безразличным тоном отозвалась Гермиона, читавшая "Ежедневного пророка". - Никогда особенно не любила лошадей.
Она перевернула страницу и начала пробегать глазами по строчкам.
- Он не лошадь, он кентавр! - воскликнула Лаванда потрясенно.
- И великолепный кентавр ... - вздохнула Парвати.
- Во всяком случае, у него четыре ноги, - заметила Гермиона холодно. - Однако, я думала, что вы две ужасно расстроены уходом профессора Трелани?
- Мы и расстроены! - уверила Лаванда. - Мы поднимались к ней в кабинет повидать ее, мы принесли ей нарциссов - и не вопящих, как у Спаржеллы, а очень милых.
- И как она? - поинтересовался Гарри.
- Не очень хорошо, бедняжка, - сказала Лаванда сочувствующе. - Она плакала и говорила, что уж лучше покинет замок навсегда, чем останется под одной крышей с Амбридж, и я не ругаю ее за это, ведь Амбридж так ужасно с ней поступила, ведь правда?
- У меня такое чувство, что Амбридж только начинает свои ужасные поступки, - мрачно сказала Гермиона.
- Вряд ли! - заявил Рон, уминавший большую тарелку бекона с омлетом. - Стать хуже, чем сейчас ей не удастся!
- Попомните мои слова, она захочет отомстить Дамблдору за то, что он назначил нового преподавателя без ее ведома, - сказала Гермиона, сворачивая газету. - Особенно получеловека. Вы заметили выражение ее лица, когда она увидела Фиренца?
После завтрака Гермиона ушла на урок Нумерологии, а Гарри с Роном направились через Главный Холл на Прорицание, вслед за Парвати и Лавандой.
- Разве мы идем не в Северную башню? - озадаченно спросил Рон, когда Парвати прошла мимо ведущих вверх мраморных ступеней.
Парвати бросила на него через плечо презрительный взгляд.
- И как, ты думаешь, Фиренц взберется по этой лестнице? Занятия теперь будут проходить в одиннадцатой аудитории, это было вывешено вчера на доске объявлений.
Аудитория номер одиннадцать находилась на первом этаже по коридору, ведущему от Главного Холла в сторону, противоположную Главному Залу. Гарри знал, что эту аудиторию никогда не использовали регулярно, из-за чего она оставляла слегка нежилое впечатление, как кладовка или шкаф. Поэтому он был потрясен, когда, зайдя в комнату сразу вслед за Роном, оказался на опушке леса.
- Что это за...?
Полом в аудитории стал пружинистый мох, и из него росли деревья. Их покрытые листвой ветви как веер колыхались под потолком и перед окнами, так что всю комнату пронизывали наклонные лучи мягкого зеленого света, оставлявшие на предметах пестрые солнечные зайчики. Те, кто пришли раньше, сидели прямо на земляном полу, опершись спинами на стволы деревьев и каменные валуны, обхватив руками колени или плотно скрестив их на груди. Вид у всех был довольно робкий. В центре опушки, свободном от деревьев, стоял Фиренц.
- Гарри Поттер, - произнес он, протягивая руку, когда Гарри вошел.
- Э-э...привет, - сказал Гарри, обмениваясь рукопожатием с кентавром, который, не мигая, без улыбки глядел на него своими удивительно голубыми глазами. - Э-э... рад видеть тебя снова.
- И я тебя, - ответил кентавр, склонив светловолосую голову. - Было предсказано, что мы вновь встретимся.
На груди Фиренца Гарри заметил след от кровоподтека в форме копыта. Когда он повернулся, чтобы присоединиться на земле к остальному классу, то обнаружил, что все смотрят на него с благоговением, явно находясь под глубоким впечатлением от его дружеского разговора с Фиренцем. Похоже, кентавра находили слегка пугающим.
Когда дверь аудитории закрылась, и пришедший последним студент уселся на древесном пне возле корзины для бумаг, Фиренц обвел рукой помещение.
- Профессор Дамблдор любезно подготовил для нас эту комнату, чтобы она походила на места моего естественного обитания, - произнес Фиренц, когда все устроились. - Я предпочел бы обучать вас в Запретном Лесу, который был - до этого понедельника - моим домом. Но теперь это невозможно.
- Пожалуйста, э-э ... сэр, - затаив дыхание, спросила Парвати, поднимая руку, - а почему это невозможно? Мы уже бывали там вместе с Хагридом. Мы не испугаемся!
- Дело не в вашей храбрости, - ответил Фиренц, - но в моем положении. Я не могу вернуться в лес. Мое стадо изгнало меня.
- Стадо? - переспросила Парвати смущенным голосом, и Гарри понял, что та подумала о коровах. - Но как же... ох!
Ее лицо озарилось пониманием. "Так вы не один такой?" - произнесла она ошеломленно.
- Хагрид разводит вас как Тестралей? - выпалил Дин.
Очень медленно Фиренц повернул голову к Дину, похоже, враз осознавшему, что ляпнул нечто крайне оскорбительное.
- Я не ... я не имел в виду ... простите, - закончил он упавшим голосом.
- Кентавры - не слуги и не игрушки человека, - тихо проговорил Фиренц. Возникла пауза, в которой Парвати снова подняла руку.
- Сэр ... скажите, пожалуйста, а почему другие кентавры вас изгнали?
- Потому что я согласился работать у профессора Дамблдора, - ответил Фиренц. - Они сочли это предательством нашего племени.
Гарри помнил, как почти четыре года назад кентавр Бан накричал на Фиренца, когда тот посадил Гарри к себе на спину ради его безопасности. Он назвал Фиренца простым мулом. "Уж не Бан ли это лягнул Фиренца в грудь?" - подумал Гарри.
- Давайте начнем, - произнес Фиренц. Он взмахнул пегим хвостом, поднял руку к лиственному шатру над головой и затем медленно опустил ее. Вместе с этим жестом свет в комнате начал меркнуть, на лесную опушку спустились сумерки, а на потолке появились звезды. Послышались изумленные вздохи, а Рон довольно громко произнес: "Ничего себе!"
- Ложитесь на спину, - сказал Фиренц своим спокойным голосом, - и посмотрите на небеса. Для тех, кто может видеть, в них написана судьба наших народов.
Гарри растянулся на спине и уставился в потолок. Сверху ему мигнула мерцающая красная звезда.
- Мне известно, что вы учили названия планет и их лун на уроках Астрономии, - послышался спокойный голос Фиренца, - и что вы наносили на карты пути небесного движения звезд. Кентавры в течение столетий разгадывали тайны этого движения. И полученные нами сведения говорят, что в небе можно заметить отблеск будущего.
- Профессор Трелани занималась с нами Астрологией! - воскликнула Парвати возбужденно, вытягивая перед собой руку, которая уткнулась прямо вверх из-за того, что Парвати лежала на спине. - Марс приводит к несчастным случаям, ожогам и тому подобным вещам, а когда находится под таким углом к Сатурну, как сейчас, - она нарисовала перед собой в воздухе прямой угол, - это означает, что людям нужно быть особенно осторожными при обращении с горячими предметами ...
- Всё это, - спокойно промолвил Фиренц, - из той чепухи, которую говорят люди.
Рука Парвати медленно опустилась.
- Мелкие человеческие травмы и неприятности, - продолжал Фиренц, в то время как его копыта глухо ступали по мшистому полу, - для Вселенной не больше, чем копошение муравьев, и движение планет не оказывает на них никакого влияния.
- Профессор Трелани ... - негодующе начала Парвати.
-...Человек, - закончил Фиренц просто. - И как человек она несет на себе оковы и шоры своей расы.
Гарри чуть-чуть повернул голову, чтобы взглянуть на Парвати. Она выглядела страшно обиженной, так же, как и кое-кто из окружавших ее.
- Возможно, Сибилла Трелани и обладает даром ясновидения, - я не знаю, - продолжил Фиренц и Гарри услышал, как он снова взмахнул хвостом, прохаживаясь перед ними взад-вперед, - но она впустую тратит свое время на ту ерунду, которую люди, льстя себе, называют предсказанием судьбы. Тем не менее, я нахожусь здесь, чтобы передать вам мудрость кентавров, эта мудрость объективна и беспристрастна. Мы смотрим в небеса, дабы увидеть там признаки прихода великого зла или наступления великих перемен. Десять лет может пройти, прежде чем мы будем твердо уверены в том, что именно увидели.
Фиренц указал на красную звезду прямо над головой Гарри.
- За прошедшие десять лет нам являлись различные признаки того, что сообщество магов переживает не более чем легкое затишье между двумя войнами. Марс, несущий битвы, ярко горит над нами, говоря, что скоро снова вспыхнет сражение. Как скоро это случится? Кентавры могут попытаться это предсказать, сжигая определенные листья и травы, и наблюдая за пламенем и дымом...
Это был самый необычный урок, который Гарри когда-либо посещал. Они действительно жгли полынь и душистую мальву на полу классной комнаты, и Фиренц велел им искать в едких клубах дыма некие формы и символы. Он казался совершенно спокойным по поводу того, что никто из них так и не смог увидеть ни одного из указанных знаков, сообщив, что людям едва ли это когда-нибудь удавалось хорошо, и что даже кентаврам требуются для совершенствования годы и годы. Закончил же Фиренц замечанием, что было бы глупо придавать этим вещам слишком большое значение, поскольку даже кентавры иногда толкуют их неверно.
Фиренц не был похож ни на одного из преподавателей-людей, которых знал Гарри. Его главной целью, казалось, было не научить их всему, что он знал, а убедить: ничто, даже знания кентавров, не свободно от ошибок.
- Не слишком-то ясно он обо всем этом говорит, не находишь? - тихо сказал Рон, пока они раскладывали еще один мальвовый костерок. - Я бы не отказался от каких-нибудь подробностей про эту предстоящую войну.
За дверью классной комнаты прозвенел звонок, и все подскочили. Гарри совершенно забыл - они всё еще в замке, он был убежден, что и в самом деле находится в лесу. Все потянулись к выходу, имея слегка ошеломленный вид.
Гарри и Рон собирались последовать за остальными, когда Фиренц позвал: "Гарри Поттер, на одно слово тебя, пожалуйста".
Гарри обернулся. Кентавр приблизился к нему на пару шагов. Рон заколебался, не зная, следует ему уйти или нет.
- Вы можете остаться, - сказал ему Фиренц, - но закройте, пожалуйста, дверь.
Рон поспешил выполнить просьбу.
- Гарри Поттер, ты друг Хагрида, не так ли? - спросил кентавр.
- Да, - ответил Гарри.
- Тогда передай ему моё предостережение. То, что он пытается сделать, не получится. Ему лучше оставить это.
- То, что он пытается сделать, не получится? - повторил Гарри тупо.
- И он поступит лучше, если откажется от этого, - кивнул Фиренц. - Я предупредил бы Хагрида сам, но я изгнан и с моей стороны было бы неблагоразумно появляться вблизи леса - у Хагрида достаточно забот и без битв кентавров.
- Но... что же Хагрид пытается сделать? - спросил Гарри нервно.
Фиренц пристально посмотрел на Гарри.
- Хагрид оказал мне недавно большую услугу, - произнес Фиренц. - И он уже давно завоевал мое уважение своей заботой ко всем живым существам. Я не выдам его тайну. Но Хагрида надо привести в чувства. То, что он пытается сделать, не получится. Скажи ему, Гарри Поттер. И доброго тебе дня.
*

Счастье, которое испытал Гарри после интервью "Придире" давно испарилась. Тусклый март перешел в дождливый и ветреный апрель, его жизнь опять превратилась в одну сплошную череду забот и проблем.
Амбридж продолжала посещать все уроки Ухода за Магическими Существами, так что передать Хагриду предупреждение Фиренца было крайне сложно. В конце концов, Гарри сумел это сделать, притворившись, будто забыл свой экземпляр "Волшебных животных и мест, где их искать" и вернувшись обратно в класс. Когда он повторил Хагриду слова Фиренца, тот воззрился на него своими опухшими, окруженными кровоподтеками глазами, очевидно, застигнутый врасплох. Затем Хагрид взял себя в руки.
- Хар-роший парень этот Фиренц, - сказал он хрипло, - но он не понимает, о чем говорит. У меня все продвигается нормально.
- Хагрид, чем ты занимаешься? - спросил Гарри серьезно. - Тебе нужно быть осторожным: Амбридж уже уволила Трелани и, если хочешь знать мое мнение, на этом не остановится. Если ты делаешь что-то недозволенное, тебя ...
- Есть кое-что поважнее места преподавателя, - пробурчал Хагрид, хотя его руки при этом слегка затряслись, и он уронил на пол тазик, полный помета Твердолобиков. - Не беспокойся обо мне Гарри, просто займись своим делом, будь хорошим мальчиком.
У Гарри не осталось иного выбора, кроме как оставить Хагрида подтирать раскиданный по всему полу помет и тащиться обратно в замок. Настроение у него сильно испортилось.
Тем временем преподаватели и Гермиона всё настойчивее напоминали про неуклонно приближающиеся С.О.В.ы. У всех пятикурсников начался стресс той или иной степени тяжести. Первой, кто получил от мадам Помфри Успокаивающую Микстуру, стала Ханна Эббот - она разрыдалась на уроке Травоведения и сквозь всхлипывания заявила, что слишком глупа для экзаменов и хочет уйти из школы прямо сейчас.
Гарри чувствовал, что если бы не занятия с Армией Дамблдора, он был бы в высшей степени несчастен. Иногда он чувствовал, что живет только ради тех часов, которые проводит в Необходимой Комнате, тяжело работая, но получая от этого огромное удовольствие и раздуваясь от гордости за членов АД, которые значительно продвинулись и выучили много нового. Иногда он даже задумывался, что же скажет Амбридж, когда все члены Армии получат оценку "Выдающийся результат" на С.О.В.е по Защите от Темных Искусств.
Наконец, они приступили к вызову Патронусов, чего все ждали с большим нетерпением, хотя Гарри и предупредил: существует большая разница между призывом Патронуса в залитой светом комнате, когда тебе ничего не угрожает, и его призывом во время встречи с чем-нибудь вроде дементора.
- Ах, да перестань ты отравлять всё удовольствие! - весело произнесла Чоу во время их последнего занятия перед пасхой, наблюдая, как ее Патронус в виде лебедя парит по Необходимой Комнате. - Они такие симпатичные!
- Патронусы не для того, чтобы на них любоваться, они защищают вас, - пояснил Гарри терпеливо. - Нам сейчас очень пригодился бы Боггарт. Сам я учился именно так - мне пришлось наколдовать Патронуса, когда Боггарт притворился дементором...
- Но это ведь будет по-настоящему страшно! - произнесла Лаванда, выстреливая из своей палочки облачками серебристого тумана. - И у меня... до сих пор ... не выходит! - добавила она сердито.
У Невилла тоже были трудности. Его лицо перекосилось от сосредоточенности, но из наконечника его волшебной палочки вылетали только хилые струйки серебряного пара.
- Ты должен подумать о чем-то хорошем, о каком-то счастливом моменте в твоей жизни, - напомнил Гарри.
- Я пытаюсь, - ответил Невилл несчастным тоном. Он так старался, что его круглое лицо просто сверкало от пота.
- Гарри, кажется, у меня получается! - завопил Симус, которого на его первое в жизни собрание привел Дин. - Смотри, он... эх, пропал! Но это точно был кто-то пушистый, Гарри!
Вокруг Гермионы кружила сияющая серебристая выдра.
- Но с другой стороны, они действительно симпатичные, правда? - сказала Гермиона, с гордостью глядя на свое творение.
Дверь Необходимой Комнаты открылась и вновь захлопнулась. Гарри обернулся, чтобы посмотреть на вошедшего, но никого не увидел. Прошло несколько мгновений, прежде чем он осознал, что стоявшие ближе к двери затихли. Затем он почувствовал, что кто-то дергает его за мантию где-то в районе коленей. Он посмотрел вниз и обнаружил, к своему крайнему изумлению, Добби, домашнего эльфа, глядящего на него, как обычно, из-под своих восьми шерстяных шапочек.
- Привет, Добби! - сказал он. - Что ты... Что стряслось?
Глаза эльфа были расширены от ужаса, его сотрясала дрожь. Члены АД, стоявшие поближе к Гарри, погрузились в молчание. Все в комнате воззрились на Добби. Те немногие Защитники, которых удалось наколдовать, пропали, превратившись в серебряный туман, от чего в комнате стало гораздо темней.
- Гарри Поттер... сэр! - пропищал эльф, трясясь с головы до ног, - Гарри Поттер... сэр! Добби пришел предупредить вас. Но домашним эльфам было велено не говорить о ...
И он попытался с разбегу врезаться головой в стенку. Гарри, знакомому до некоторой степени с манерой Добби наказывать себя, удалось перехватить эльфа, голова которого попросту отскочила от стены, ибо имела между собой и камнем прокладку из восьми шапок. Гермиона и еще несколько девочек издали визг сострадания и страха.
- Что случилось, Добби? - спросил Гарри, ухватив эльфа за маленькую ручку и удерживая его вдали от всего, чем Добби мог попробовать себя стукнуть.
- Гарри Поттер... она... она...
Добби крепко приложился к своему носу свободным кулаком. Гарри пришлось поймать и вторую руку тоже.
- Кто "она", Добби?
Но он уже понял. Какая еще "она" могла нагнать на Добби такого страху, кроме ...? Эльф смотрел на него снизу вверх, слегка скосив глаза и безмолвно шевеля губами.
- Амбридж? - спросил Гарри, ужаснувшись.
Добби кивнул и предпринял попытку впечататься головой в колени Гарри, но тот держал его на расстоянии вытянутой руки.
- И что она сделала, Добби? Она ведь не узнала об этом ... о нас... про АД?
Ответ можно было прочесть на искаженном лице Добби. Поскольку Гарри крепко держал его за руки, он попытался дать себе пинка и свалился на пол.
- Она идет сюда? - сказал Гарри тихо.
Добби испустил вой и принялся с силой колотить своими босыми ногами об пол.
- Да, Гарри Поттер, да!
Гарри выпрямился и оглядел застывших, ввергнутых в ужас людей, уставившихся на бьющегося на земле эльфа.
- ЧЕГО ЖЕ ВЫ ЖДЕТЕ! - заорал Гарри. - БЕГИТЕ!
Все одновременно ринулись к выходу, образовав у дверей возбужденную толпу, а затем вырвались наружу. Гарри слышал, как они кинулись бежать по коридорам, и пожелал, чтобы им хватило ума не нестись так всю дорогу до своих спален. Было всего без десяти девять, и если бы они укрылись в находящихся неподалеку библиотеке или совятне...
- Гарри, скорее! - пронзительно закричала Гермиона из центра людской пробки. За выход уже боролись.
Он сгреб в охапку Добби, все еще пытавшегося нанести себе увечье, и с эльфом на руках побежал присоединиться к концу очереди. "Добби, - это приказ - возвращайся обратно на кухню к остальным эльфам и если она спросит, предупреждал ли ты меня, то соври и скажи, что нет!" - распорядился Гарри. "И я запрещаю тебе бить себя!" - добавил он, отпуская эльфа, так как ему наконец-то удалось перебраться через порог и захлопнуть за собой дверь.
- Благодарю тебя, Гарри Поттер! - пискнул эльф и прыснул прочь. Гарри посмотрел налево, направо - все остальные спасались с такой скоростью, что Гарри успел заметить только пятки, мелькнувшие в обоих концах коридора, прежде чем тот опустел окончательно. Он бросился вправо - в этой стороне находился мужской туалет, он мог прикинуться, что был там все это время, только бы добраться до него...
- Агаааа!
Что-то обхватило его под коленками, и он эффектно рухнул на пол, проехавшись на животе еще шесть футов, прежде чем остановиться. Позади него кто-то захохотал. Он перевернулся на спину и увидел Мальфоя, притаившегося в нише за уродливым вазоном в форме дракона.
- Заклятие подножки, Поттер! - пояснил он. - Эй, профессор, - ПРОФЕССОР! Я поймал одного!
Из-за дальнего поворота показалась, спеша, Верховный Надзиратель, запыхавшаяся, но с удовлетворенной улыбкой на лице.
- Это он! - воскликнула она ликующе, заметив лежащего на полу Гарри. - Отлично, Драко, отлично, просто великолепно - пятьдесят очков Слизерину! Я заберу его... Поднимайтесь, Поттер!
Гарри встал на ноги, свирепо глядя на них двоих. Он никогда не видел Амбридж такой счастливой. Схватив его за руку и сжав ее словно клещами, она повернулась к Мальфою, лучась широкой улыбкой.
- Драко, осмотрите всё поблизости, может вам удастся схватить еще кого-нибудь из них. Скажите остальным, чтобы поглядели в библиотеке - нет ли запыхавшихся, проверьте туалеты - мисс Паркинсон может взять на себя женские... Отправляйтесь же! Что до вас... - прибавила она после ухода Мальфоя своим мягчайшим и самым угрожающим голосом, - вы, Поттер, отправитесь со мной в кабинет ректора.
Через несколько минут они уже стояли около каменной горгульи. Гарри мучил вопрос: сколько же еще человек поймали. Он думал о Роне, ведь миссис Уизли убьет его, и о том, что будет чувствовать Гермиона, если ее исключат до того, как она сдаст экзамены по С.О.Вам. И о Симусе, который первый раз попал на собрание,.. и о Невилле, у которого все стало получаться ...
- Шипучая летучка, - пропела Амбридж. Каменная химера отскочила в сторону, стена позади нее раздвинулась, открыв проход с движущейся каменной лестницей. Они доехали до лакированной двери с молотком в виде грифона, но Амбридж не стала утруждать себя стуком, она широкими шагами проследовала прямо внутрь, все еще крепко держа Гарри.
Кабинет был полон народу. За рабочим столом с безмятежным видом сидел Дамблдор, сложив вместе кончики своих длинных пальцев. За ним застыла профессор Макгонагалл с крайне напряженным выражением на лице. Перед камином покачивался на носках взад и вперед Министр магии Корнелиус Фадж, очевидно, безмерно наслаждавшийся ситуацией. Кингсли Шейкболт и еще один крепко сбитый волшебник с очень короткими жесткими волосами (его Гарри не узнал), как стража расположились по обе стороны двери, а у стены суетилась веснушчатая и очкастая фигура Перси Уизли, держащего в руках перо и толстый свиток пергамента, явно для ведения протокола.
Портреты бывших ректоров и ректорш сегодня уже не притворялись спящими. Все они бдительно наблюдали за тем, что происходило под ними в кабинете. Когда Гарри вошел, некоторые перенеслись на ближайшие портреты и что-то торопливо зашептали на ухо соседям.
Когда за ним затворилась дверь, Гарри выдернул руку из захвата Амбридж. Корнелиус Фадж рассматривал его со злобным удовлетворением на лице.
- Так, - произнес он, - так, так, так ...
Гарри ответил ему самым мрачным взглядом, на который был способен. Сердце его бешено колотилось, но голова была на удивление спокойной и ясной.
- Он направлялся обратно в башню Гриффиндора, но его перехватил младший Мальфой, - сказала Амбридж. В ее голосе звучало то недостойное возбуждение, то бессердечное наслаждение, которое Гарри уже слышал однажды в Главном холле, когда Амбридж наблюдала захлебывающуюся в страдании профессора Трелани.
- Вот как, в самом деле? - произнес Фадж благосклонно. - Надо не забыть рассказать об этом Люциусу. Ну-с, Поттер ... Полагаю, вам известно, почему вы здесь?
Гарри совсем уже собрался ответить вызывающим "известно": он раскрыл рот, слово уже наполовину оформилось на языке, и тут его взгляд упал на Дамблдора. Тот не смотрел на Гарри прямо - его глаза были устремлены в точку над его плечом, - но в тот миг, когда Гарри бросил на него взгляд, Дамблдор слегка покачал головой из стороны в сторону - не больше, чем на дюйм.
Гарри передумал прямо посреди слова.
- Изве-н-нет.
- Прошу прощения? - переспросил Фадж.
- Извините, нет, - сказал Гарри твердо.
- Вы не знаете, почему вы здесь?
- Нет, не знаю, - повторил Гарри.
Фадж недоверчиво перевел взгляд с Гарри на Амбридж. Гарри воспользовался его секундным невниманием и еще раз украдкой взглянул на Дамблдора. Тот послал ковру микроскопический кивок и легчайший намек на подмигивание.
- Так значит, вы не представляете, - сказал Фадж голосом, прямо-таки сочащимся сарказмом, - почему профессор Амбридж доставила вас в этот кабинет? Вы не нарушали никаких школьных правил?
- Школьных правил? - переспросил Гарри. - Нет.
- А Декретов Министерства? - сердито добавил Фадж.
- Насколько мне известно - тоже нет, - ответил Гарри вежливо.
Его сердце все еще колотилось очень быстро. Все эти выдумки стоило рассказывать хотя бы для того, чтобы полюбоваться, как у Фаджа подскакивает давление, но Гарри не представлял себе, каким же образом они помогут ему вывернуться. Если кто-то дал знать Амбридж об АД, то он, как ее лидер, уже может паковать чемоданы.
- Стало быть, для вас новость, - продолжил Фадж хриплым от гнева голосом, - что в стенах этой школы была вскрыта незаконная студенческая организация?
- Да, новость, - заявил Гарри, нацепив на лицо не очень убедительное выражение невинного удивления.
- Я думаю, господин Министр, - произнесла позади него Амбридж шелковым голосом, - что дело пойдет получше, если я приведу нашего информатора.
- Да, да, приведите, - закивал Фадж, и когда Амбридж вышла из кабинета, кинул злобный взгляд на Дамблдора. - Нет ничего лучше хорошего свидетеля, не так ли, Дамблдор?
- Истинно так, Корнелиус, - отозвался Дамблдор серьезным тоном, слегка кивнув.
Ожидание длилось несколько минут, во время которых никто не смотрел друг на друга. Потом Гарри услышал, как позади него отворилась дверь. Амбридж проследовала мимо него в кабинет, таща за плечо кудрявую подружку Чоу, Мариэтту, прятавшую свое лицо в руках.
- Не надо пугаться, милая, не надо бояться, - мягко приговаривала Амбридж, похлопывая ее по спине, - теперь все в порядке. Ты поступила правильно, Министр очень доволен тобой. Он расскажет твоей мамочке, какая ты хорошая.
- Знаете ли, господин Министр, - добавила она, посмотрев на Фаджа, - мать Мариэтты - это мадам Эджкомб из Департамента магических перемещений, отдел каминной сети. Она помогала нам контролировать камины в Хогвартсе.
- Очень, очень хорошо! - произнес Фадж сердечно. - Какова мать, такова и дочь, верно? Ну же, дорогая, не бойся, посмотри на меня, давай послушаем, что ты знаешь ... гарцующие горгульи!
Когда Мариэтта подняла голову, Фадж в потрясении подался назад, чуть не приземлившись в пламя камина. Чертыхнувшись, он топнул по начавшему тлеть краю мантии. Мариэтта издала вой и натянула воротник своей робы до самых глаз, но поздно: все успели увидеть, что ее лицо кошмарно изуродовано цепочками пурпурных гнойников, протянувшихся через нос и щеки и складывающихся в слово "ДОНОСЧИК".
- Не обращай внимания на прыщики, дорогая, - сказала Амбридж нетерпеливо, - отними мантию ото рта и скажи Министру ...
Но Мариэтта испустила еще один заглушенный материей вой и неистово замотала головой.
- Ну хорошо, глупая девчонка, тогда я скажу, - резко бросила Амбридж. Она снова надела свою отвратительную улыбку и проговорила:
- Итак, Министр, Мисс Эджкомб зашла ко мне в кабинет сегодня вечером сразу же после ужина и сказала, что хочет о чём-то мне рассказать. Она сказала, что если я отправлюсь в тайную комнату на шестом этаже, которую иногда называют Необходимой Комнатой, то увижу там нечто весьма любопытное. Я расспросила ее чуть-чуть подробнее и выяснила, что там должно проходить что-то вроде собрания. К несчастью, в этот момент сработало заклятие, - Амбридж нетерпеливо махнула в сторону укрывающей лицо Мариэтты, - и, заметив свое отражение в зеркале, девочка испытала слишком сильное потрясение, чтобы продолжать.
- Ну что же, - произнес Фадж, уставив на Мариэтту, как ему представлялось, добрый и отеческий взгляд, - Это было очень смело с твоей стороны, дорогая, прийти и все рассказать профессору Амбридж. Ты поступила именно так, как надо. А теперь, не расскажешь ли ты, что происходило на этом собрании? В чем заключалась его цель? Кто там был?
Но Мариэтта ничего не говорила, она только трясла головой, ее широко открытые глаза были исполнены страха.
- Неужели у нас нет контрзаклинания от этого, чтобы она могла свободно разговаривать? - раздражённо спросил Фудж, указывая на лицо Мариэтты.
- Мне пока не удалось найти ни одного, - нехотя призналась Амбридж, и Гарри почувствовал волну гордости за гермионины заклинательные способности. - Но ничего страшного - я могу продолжить историю за нее.
- Не припомните ли, господин Министр, как в октябре я подавала вам доклад, что Поттер имел встречу со знакомыми школьниками в трактире "Кабанья Голова" в Хогсмеде?
- И чем вы это докажете? - прервала ее профессор Макгонагалл.
- Минерва, я имею свидетельство Вилли Уиддершинса, который случайно оказался в тот момент в баре. Он был весь в бинтах, это правда, но слух у него не пострадал, - сказала Амбридж самодовольно. - Он слышал каждое слово Поттера и поспешил оттуда прямо в школу, чтобы доложить обо всем мне...
- Так вот почему ему не вынесли приговор за извергающиеся унитазы! - приподняв брови сказала Макгонагалл. - Какое интересное понимание нашей судебной системы!
- Вопиющая коррупция! - рявкнул портрет тучного красноносого волшебника над столом Дамблдора. - В наши дни не вступали в сделки с мелкими преступниками, нет, сэр, никогда!
- Спасибо, Фортескью, достаточно, - мягко сказал Дамблдор.
- Целью Поттера, - продолжила профессор Амбридж, - было побудить их вступить в противозаконное сообщество для изучения заклинаний и проклятий, которые Министерство сочло неподходящими для детей школьного возраста...
- Думаю, в этом вы не правы, Долорес, - сказал Дамблдор тихо, устремив на нее взгляд поверх своих полукруглых очков, сидящих на полпути к кончику его горбатого носа.
Гарри уставился на Дамблдора. Он не понимал, как Дамблдор собирается его выгораживать. Если Вилли Уиддершинс действительно слышал каждое его слово в "Кабаньей голове", то спасенья попросту не существовало.
- Ого! - заметил Фадж, снова начав переваливаться с пяток на носки. - Правильно, давайте послушаем последнюю свежесостряпанную историю, которой вы хотите вытащить Поттера! Ну же, Дамблдор, - может быть, Уиддершинс солгал? Или может в "Кабаньей голове" был близнец Поттера? Или еще что-нибудь простенькое вроде обратной петли времени, воскресшего покойника и кучки невидимых дементоров?
Перси Уизли от души рассмеялся.
- Браво, господин Министр, браво!
Гарри захотелось его пнуть. Затем, к своему изумлению, он заметил, что Дамблдор тоже мягко улыбается.
- Корнелиус, ни я - ни, уверен, Гарри - не отрицаем его присутствия в тот день в "Кабаньей голове", как и того, что он намеревался набрать группу для занятий Защитой от Темных Искусств. Я хочу только заметить, что Долорес совершенно не права, называя эту группу незаконной - на тот момент. Если вы помните, Декрет Министерства о запрещении всех студенческих организаций вступил в силу лишь через два дня после встречи в Хогсмеде, так что Гарри не нарушил никаких правил в "Кабаньей голове".
Вид у Перси был такой, словно его ударили по лицу чем-то тяжелым. Фадж замер посреди покачивания с отвисшей челюстью.
Первой опомнилась Амбридж.
- Все это очень хорошо, господин ректор, - сказала она, сладко улыбаясь, - но сейчас прошло уже шесть месяцев со дня издания Декрета номер двадцать четыре. Если первое собрание и было законным, то проводившиеся после него уж точно таковыми не являлись.
- Разумеется, - сказал Дамблдор, с вежливым интересом обозревая ее поверх сцепленных пальцев, - они без сомнения не являлись бы таковыми, если бы действительно проводились после вступления в силу Декрета номер двадцать четыре. У вас есть свидетельства того, что встречи продолжились?
Пока Дамблдор говорил, Гарри услышал за спиной какой-то шелест, ему показалось, что Кингсли что-то прошептал. Он также мог поклясться, что его задело нечто очень легкое, подобное дуновению птичьих крыльев, но когда он посмотрел вниз, то ничего не увидел.
- Свидетельства? - повторила Амбридж с той кошмарной улыбкой, ширина которой делала ее лицо похожим на жабье. - Вы что, не слушали, Дамблдор? Зачем, по-вашему, здесь находится мисс Эджкомб?
- Так она может поведать нам о собраниях в течение этих шести месяцев? - поинтересовался Дамблдор, вздымая брови. - У меня сложилась впечатление, что она говорила лишь об одном собрании сегодня вечером.
- Мисс Эджкомб, - немедленно спросила Амбридж - скажи нам, дорогая, сколько уже продолжаются эти встречи? Просто кивни или покачай головой - я уверена, прыщикам это не повредит. Они проходили регулярно в течение этих шести месяцев?
Гарри почувствовал ужасную тяжесть в животе. Это конец - сейчас их загонят в тупик убедительными свидетельскими показаниями, которые даже Дамблдор не сможет отрицать.
- Просто кивни или покачай головой, дорогая, - продолжала уговаривать Амбридж Мариэтту. - Давай же, ну, это не заставит заклятье включиться снова!
Все в комнате уставились на верхнюю половину лица Мариэтты. Были видны лишь ее глаза между воротником мантии и кудрявой челкой. Возможно, это была игра света от пламени камина, но глаза ее были до странности пустыми. И затем, к величайшему изумлению Гарри, Мариэтта качнула головой.
Амбридж кинула быстрый взгляд на Фаджа, потом снова на Мариэтту.
- Я думаю, ты не поняла вопрос, дорогая. Я спрашиваю, посещала ли ты все эти собрания в течение последних шести месяцев? Ты ведь посещала, верно?
И опять Мариэтта покачала головой.
- Что ты хочешь сказать этими покачиваниями, милочка? - спросила Амбридж запальчиво.
- Я думаю, это вполне очевидно! - резко сказала профессор Макгонагалл. - В эти шесть месяцев не проводилось никаких секретных собраний. Это верно, мисс Эджкомб?
Мариэтта кивнула.
- Но сегодня собрание было! - сказала Амбридж яростно. - Сегодня было собрание в Необходимой Комнате, вы сами мне это сказали, мисс Эджкомб! И главным был Поттер, это Поттер был зачинщиком, Поттер... почему ты качаешь головой, девочка?
- Обычно люди качают головой, - произнесла Макгонагалл холодно, - когда хотят сказать "нет". Так что если мисс Эджкомб не пользуется каким-нибудь неизвестным человечеству языком жестов...
Профессор Амбридж схватила Мариэтту, повернула ее к себе лицом, и принялась бешено трясти. Через мгновение Дамблдор был на ногах с поднятой палочкой, Кингсли сделал шаг вперед и Амбридж отскочила от Мариэтты, тряся руками в воздухе, будто обожгла их.
- Я не могу позволить вам заниматься рукоприкладством с моими студентами, Долорес! - произнес Дамблдор. В первый раз за этот вечер он выглядел разгневанным.
- Вы успокоитесь, мадам Амбридж, - сказал Кингсли своим глубоким медленным голосом. - Вы не захотите для себя неприятностей. Сейчас же!
- Нет, - сказала Амбридж, задыхаясь и глядя на высокую фигуру Кингсли. - То есть да, вы правы Шейкболт... я...я забылась.
Мариэтта стояла точно на том же месте, где ее выпустила Амбридж. Казалось, она не почувствовала ни волнения во время внезапной атаки Амбридж, ни облегчения после своего освобождения; она все еще стискивала мантию, натянутую до своих странно пустых глаз и неподвижно смотрела куда-то вверх.
Внезапно Гарри охватило подозрение: он вспомнил шепот Кингсли и нечто, пронесшееся мимо него...
- Долорес, - сказал Фадж тоном человека, желающего разрешить все раз и навсегда, - сегодняшнее собрание - то, о котором нам известно с достоверностью...
- Да, - произнесла Амбридж, взяв себя в руки, - да ... мисс Эджкомб предупредила меня, и я поспешила на шестой этаж вместе с несколькими надежными студентами, чтобы застать их посреди собрания, на месте преступления. Но кто-то предупредил их о моем появлении: когда мы поднялись на шестой этаж, они уже разбегались во все стороны. Но это не важно. Вот здесь все их имена. По моей просьбе мисс Паркинсон зашла в Необходимую Комнату проверить, не осталось ли там что-нибудь после них. Нам нужны были доказательства, и комната нам их предоставила.
И к ужасу Гарри, она достала из кармана список членов АД, который был пришпилен на стене Комнаты, и подала его Фаджу.
- Как только я увидела в списке имя Поттера, я поняла, с чем мы имеем дело, - сказала она мягко.
- Великолепно! - произнес Фадж, по его лицу расплывалась улыбка. - Великолепно, Долорес! И ... гром небесный!
Он поднял взгляд на Дамблдора, все еще стоящего позади Мариэтты, с палочкой, свободно лежащей в руке.
- Вы видите, как они себя называют? - спросил Фадж тихо. - "Армия Дамблдора".
Дамблдор протянул руку и взял у Фаджа пергамент. Он посмотрел на заголовок, выведенный рукой Гермионы несколько месяцев назад, и, казалось, на мгновение потерял дар речи. Затем он поднял глаза и улыбнулся.
- Ну что ж, игра окончена, - сказал он просто. - Хотите иметь мое письменное признание, Корнелиус, или достаточно показаний перед лицом этих свидетелей?
Гарри увидел, как Кингсли и МакГонагалл переглянулись. На их лицах появился страх. Он не понимал, что происходит, и Фудж, очевидно, тоже.
- Показаний? - медленно произнес Фадж. - Каких ... я не...
- "Армия Дамблдора", Корнелиус, - пояснил Дамблдор, продолжая улыбаться и помахивая списком имен перед физиономией Фаджа. - Не "Армия Поттера". "Армия Дамблдора"
- Но ... но...
Понимание внезапно вспыхнуло на лице Фаджа. Он в ужасе отступил на шаг, взвизгнул, и снова выскочил из камина.
- Вы? - прошептал он, во второй раз наступая на тлеющую мантию.
- Правильно, - сказал Дамблдор приятным голосом.
- Это вы все организовали?
- Я, - подтвердил Дамблдор.
- Вы набрали этих школьников для...для своей армии?
- Сегодня должно было состояться первое собрание, - сказал Дамблдор, кивнув. - Просто, чтобы узнать, захотят ли они ко мне присоединиться. Приглашение мисс Эджкомб было, разумеется, ошибкой.
Мариэтта кивнула. Фадж перевел с нее взгляд на Дамблдора, его грудь вздымалась.
- Так вы действительно плели против меня заговоры! - завопил он.
- Это верно, - дружелюбно отозвался Дамблдор.
- НЕТ! - выкрикнул Гарри.
Кингсли метнул на него предупреждающий взгляд, Макгонагалл угрожающе расширила глаза, но Гарри уже понял, что именно намерен сделать Дамблдор. Он не мог этого допустить.
- Нет! Профессор Дамблдор!
- Тише, Гарри, иначе, боюсь, тебе придется покинуть мой кабинет, - сказал Дамблдор спокойно.
- Да, заткнись, Поттер! - рявкнул Фадж, все еще лаская взглядом Дамблдора с неким испуганным удовлетворением. - Так, так, так...Я сегодня пришел сюда, чтобы исключить Поттера, а вместо этого...
- Вместо этого вы собираетесь меня арестовать, - сказал Дамблдор, улыбаясь. - Это все равно что, потеряв нут, найти галлеон, не правда ли?
- Уизли! - крикнул Фадж, прямо-таки дрожа от радости. - Уизли, вы все записали, все что он сказал, его признание, вы записали его?
- Да, сэр, думаю, да, сэр! - энергично отозвался Перси, нос которого от чрезмерно быстрого письма был забрызган чернилами.
- И тот кусок, где он признается, что создавал армию против Министерства, что он вел против меня подрывную деятельность?
- Да, сэр, записал, сэр - сказал Перси, радостно просматривая записи.
- Ну что же. В таком случае, - проговорил Фадж, теперь лучащийся ликованием, - размножьте свои записи, Уизли, и немедленно отошлите копию в "Ежедневный пророк". Если мы пошлем ее с быстрой совой, она попадет в утренний выпуск!
Перси вылетел из комнаты, хлопнув дверью, а Фадж повернулся к Дамблдору:
- Сейчас вы будете под стражей препровождены обратно в Министерство, где вам предъявят формальное обвинение, а после - в Азкабан, вплоть до суда!
- Все так, - сказал Дамблдор кротко, - если только мы не споткнемся о небольшую загвоздку.
- Загвоздку? - переспросил Фадж голосом, все еще вибрирующим от радости. - Не вижу никаких загвоздок, Дамблдор!
- Мне очень жаль, - произнес Дамблдор извиняющимся тоном, - а я вот вижу.
- Да неужели?
- Дело в том, что вы, похоже, находитесь в заблуждении, будто я пойду с вами - как это говорится? - тихо-мирно. Боюсь, мне совершенно не хочется делать это мирно, Корнелиус. У меня нет абсолютно никакого намерения отправляться в Азкабан. Я, само собой, смогу оттуда выбраться, но какая это будет трата времени, да и, честно говоря, у меня найдется целая куча дел, которыми я предпочел бы заняться вместо этого.
Лицо Амбридж последовательно приобретало все более интенсивный красный цвет; казалось, что ее до макушки заполнили кипятком. Фадж воззрился на Дамблдора с очень глупым выражением на лице, как будто его оглушили внезапным ударом, а он не мог до конца поверить в происшедшее. Он издал короткий задушенный возглас, затем обернулся на Кингсли и на мужчину с короткими седыми волосами, единственному, кто за все это время не проронил ни слова. Последний ободряюще кивнул Фаджу, и немного продвинулся вперед, прочь от стены. Гарри заметил, что его рука, как бы между прочим, скользнула к карману.
- Не делай глупостей, Даулиш, - сказал Дамблдор ласково. - Я не сомневаюсь, что ты превосходный аврор, - припоминаю, на П.А.У.Ках ты получил высшие отметки по всем предметам, - но если ты попытаешься... э ... взять меня силой, то, боюсь, мне придется сделать тебе больно...
Человек, которого назвали Даулиш, довольно глупо заморгал. Он снова взглянул на Фаджа, но было похоже, в этот раз он надеялся получить подсказку, что же делать дальше.
- Итак, - презрительно ухмыльнулся Фадж, - ты собираешься в одиночку справиться с Даулишем, Шейкболтом, Долорес и со мной, верно, Дамблдор?
- Нет, клянусь бородой Мерлина, - промолвил Дамблдор, улыбаясь, - если только вы не будете достаточно глупы, чтобы принудить меня к этому.
- Ему не придется справляться в одиночку! - громко сказала профессор Макгонагалл, запуская руку вглубь своей мантии.
- Нет, придется, Минерва! - бросил Дамблдор резко. - Ты нужна в Хогвартсе!
- Довольно этой ерунды! - произнес Фадж, доставая свою собственную палочку. - Даулиш! Шейкболт! Взять его!
Комната озарилось вспышкой серебряного света; раздался похожий на выстрел звук и пол содрогнулся; вместе со второй серебряной вспышкой чья-то рука схватила Гарри за шиворот и повалила на пол; несколько портретов издали вопль, Фоукс скрипуче крикнул, воздух в комнате заполнило облако пыли. Кашляя, Гарри увидел, как перед ним с шумом рухнула на пол темная фигура. Снова послышался вопль, глухой удар, кто-то вскрикнул: "Не надо!", раздался звук разбитого стекла, чьих-то безумных, горячечных шагов, стон... и наступила тишина...
Полузадушенный, Гарри изо всех сил старался обернуться и посмотреть, кто схватил его за мантию. Позади он разглядел припавшую к земле профессора Макгонагалл - это она бросила на пол его и Мариэтту, подальше от греха. Слегка задыхаясь, Гарри увидел, как к ним приближается чья-то очень высокая фигура.
- Вы не пострадали? - спросил Дамблдор.
- Нет! - сказала профессор Макгонагалл, поднимаясь сама, и ставя на ноги Гарри с Мариэттой.
Пыль рассеивалась. Стало видно, что кабинет разгромлен: рабочий стол Дамблдора был перевернут, маленькие высокие столики тоже были сбиты на пол, а стоявшие на них серебряные инструменты разбились на кусочки. Фадж, Амбридж, Кингсли и Даулиш неподвижно лежали на полу. Фоукс описывал над ними широкие круги, из его горла лилась тихая песня.
- К сожалению, мне пришлось ударить и по Кингсли, иначе это выглядело бы крайне подозрительно, - сказал Дамблдор негромко. - Он замечательно быстро оценил ситуацию, изменив память мисс Эджкомб, пока все смотрели в другую сторону. Поблагодарите его от моего имени, хорошо, Минерва? Следующее: все они очень скоро придут в себя, и будет лучше, если они останутся в неведении о нашем разговоре - вы должны вести себя так, будто все произошло мгновением раньше, будто их просто сбило с ног: они не вспомнят...
- Куда вы отправитесь, Дамблдор? - прошептала профессор Макгонагалл. – В поместье?
- О, нет, - ответил Дамблдор с мрачной улыбкой, - я ухожу не для того, чтобы скрываться. Фадж скоро пожалеет, что заставил меня покинуть Хогвартс, обещаю.
- Профессор Дамблдор... - начал Гарри.
Он не знал, что сказать вначале: как сожалеет он о том, что начал уроки с АД и создал все эти неприятности, или то, как невыносимо тяжело ему из-за ухода Дамблдора, предпринятого ради спасения Гарри от отчисления? Но Дамблдор прервал его прежде, чем он успел произнести хоть слово.
- Послушай меня, Гарри, - произнес он настойчиво, - ты должен учиться Окклюменции так прилежно, как только сможешь, ты понимаешь меня? Делай все, что тебе скажет профессор Снейп и практикуйся каждый день, особенно перед сном, чтобы ты мог закрыть свое сознание от дурных сновидений - ты сам очень скоро поймешь почему, а пока обещай мне...
Мужчина по имени Даулиш пошевелился. Дамблдор схватил Гарри за запястье.
- Запомни - закрой свое сознание...
Но как только пальцы Дамблдора сомкнулись на коже Гарри, боль выстрелила в шрам на его лбу, и он снова ощутил ту ужасную, змеиную жажду бросится на Дамблдора, впиться в него, изранить...
-... Ты поймешь, - прошептал Дамблдор.
Фоукс сделал круг по кабинету и нырнул вниз. Дамблдор отпустил Гарри, вытянул руку и ухватился за длинный золотой хвост феникса. Огненная вспышка - и они оба пропали.
- Где он? - зарычал Фадж, отрывая себя от пола - Где он?
- Не знаю! - выкрикнул Кингсли, тоже вскакивая на ноги.
- Он же не мог аппарировать! - завопила Амбридж. - Это невозможно делать внутри школы!
- Лестница! - закричал Даулиш. Он подлетел к двери, рывком распахнул ее и исчез, по пятам сопровождаемый Кингсли и Амбридж. Фадж заколебался, потом медленно поднялся на ноги, отряхивая спереди пыль. Последовало долгое и болезненное молчание.
- Ну что ж, Минерва, - произнес Фадж мерзким голосом, расправляя порванный рукав рубашки. - Боюсь, это конец твоего дружка Дамблдора.
- Вы так полагаете? - осведомилась профессор Макгонагалл исполненным презрения тоном.
Фадж ее, казалось, не слушал. Он оглядывал разоренный кабинет. С нескольких портретов его освистали, один или два даже сделали в его сторону неприличный жест.
- Вам лучше отвести этих двоих в кровать, - сказал Фадж, оборачиваясь к профессору Макгонагалл и освобождающе кивая в сторону Гарри и Мариэтты.
Профессор Макгонагалл ничего не ответила, но выставила Гарри с Мариэттой за дверь. Когда дверь захлопнулась за ними, до Гарри донесся голос Финнеаса Найджелуса: "Знаете, Министр, я не согласен с Дамблдором по многим вопросам ... Но нельзя не признать - у него есть стиль..."