Рождество в закрытой палате
 
 

А что, если Дамблдор именно поэтому не хотел смотреть Гарри в глаза? Может, он ожидал, что на него уставится Волдеморт, и боялся, что ярко-зеленые глаза внезапно превратятся в алые с вертикальными кошачьими зрачками? Гарри вспомнил, как змеиное лицо Волдеморта вылезло из затылка профессора Квирелла, и прикоснулся рукой к собственной голове, гадая, каково это - ощущать, что Волдеморт внезапно появляется оттуда.
 
Он чувствовал себя оскверненным, словно носил в себе какой-то смертоносный микроб и недостоин теперь находить[VAN1]ся в одном поезде с невинными, чистыми людьми, которые не содержали в себе частицу Волдеморта... Он не просто видел змею, он был змеей - теперь он это понял...
 
По-настоящему ужасная мысль пришла ему в голову. Резким толчком возвратилась память, заставляя все внутри корчиться,[VAN2] подобно змеям.
Что еще постарается обрести Волдеморт, кроме сторонников? Какую-нибудь штуковину, которую можно добыть только хитростью... что-то вроде оружия. Что-то, чего у него не было в прошлый раз.
 
"Я и есть это оружие, - подумал Гарри, и словно яд наполнил его вены, то леденя, то вызывая испарину, пока он трясся в поезде, летевшем через темный туннель. - Это меня пытается использовать Волдеморт! Вот почему они поставили стражу везде, куда я хожу, - не для моей защиты, а для того, чтобы оградить других людей, но это не помогает. Они же не могут держать все время кого-то в Хогвартсе... Ведь именно я напал на Мистера Уизли прошлой ночью, да, это действительно был я. Волдеморт заставил меня это сделать и мог находиться во мне тогда, а, может быть, он и сейчас подслушивает мои мысли..."
 
- Гарри, дорогой, с тобой все в порядке? - шепотом спросила миссис Уизли, перегнувшись через Джинни, [VAN3]а поезд грохотал в черной тьме туннеля. Ты выглядишь не слишком хорошо. Ты не заболел?
Теперь все смотрели на него. Он помотал головой и уставился на рекламное объявление о страховании частных домов.
 
- И все же, Гарри, ты уверен, что ты в порядке? - вновь обратилась к нему миссис Уизли, когда они шли по некошеной траве поместья Гриммольд. - Ты никогда раньше не был таким бледным... Ты хорошо спал этой ночью? Иди сейчас же в кровать и поспи немного перед ужином, хорошо?
 
Он кивнул, получив предлог, пользуясь которым, [VAN4]мог теперь не разговаривать с остальными. А это было именно то, чего он желал. Когда миссис Уизли распахнула перед ним дверь, он сразу поспешил наверх мимо подставки для зонтиков в форме ноги тролля к спальне, которую делил с Роном.
 
Очутившись в комнате, он принялся расхаживать мимо двух кроватей и пустой рамы портрета Финеаса Нигеллуса. Его голова буквально раскалывалась от обилия вопросов и всяких жутких мыслей.
 
Как он превратился в змею? Он же наверняка не был зверомагом... нет, он не был, а то бы знал... вероятно, Волдеморт был зверомагом... "Да, - подумал Гарри, - это похоже на правду: он может становиться змеей, и когда он подчиняет меня себе, я тоже могу превращаться... Но это все еще не объясняет, как я попал в Лондон, а потом назад в мою постель - и на все ушло 5[VAN5] минут... Однако если Волдеморт один из самых могущественных волшебников в мире, не считая Дамблдора, то для него, скорее всего, не составляет проблем перемещать таким образом людей".
 
А потом, в приступе паники, он подумал: "Но это же безумие! Если Волдеморт может на меня воздействовать, то я выдаю ему информацию о Штабе Ордена Феникса! Он узнает, кто члены Ордена, и что Сириус здесь... Я услышал кучу вещей, которые не должен знать, взять хотя бы то, что Сириус рассказал мне в первый вечер..."
 
В таком случае единственное, что он мог сделать - сейчас же покинуть поместье Гриммольд. Он проведет Рождество в Хогвартсе, и это хотя бы на время каникул послужит безопасности остальных... Но нет, такой вариант не подойдет: в Хогвартсе слишком много людей, которым нельзя причинять боль. А если это будет Шаймус, Дин или Невилл в следующий раз? Гарри остановился перед пустым портретом Финеаса Нигеллюса. Тяжкое предчувствие шевельнулось где-то в желудке. У него не было другого выхода: он должен уехать обратно на [VAN6]Привет Драйв, полностью отрезав себя тем самым от магического мира.
 
Ну, если он должен был это сделать, то нет смысла тут околачиваться. Стараясь не думать о реакции Десли, когда они увидят его на пороге на полгода раньше, чем ожидали, он подошел к своему чемодану, захлопнул крышку и запер ее[VAN7], потом автоматически осмотрелся вокруг, ища Хедвиг, но вспомнил, что она все еще в Хогвартсе - ну что ж, не надо будет тащить ее клетку - он поднял чемодан и уже почти дотащил его до двери, когда кто-то произнес:
 
- Убегаем, не так ли?
 
Он оглянулся. Финеас Нигеллюс появился на краю своего портрета и прислонился к раме, глядя на Гарри с изумлением.
 
- Нет, я не убегаю, - Гарри еще немного протащил чемодан по комнате.
 
- А я подумал, - произнес Финеас Нигеллюс, поглаживая свою бороду, - что ты храбрец, раз принадлежишь к Гриффиндорскому колледжу! Мне кажется, что тебе было бы лучше остаться в моем доме. Мы, Слизеринцы, храбрые, да, но не тупые. Например, выбирая, мы всегда предпочтем спасти свои шеи.
 
- А я не свою шею спасаю, - коротко бросил Гарри, буксируя чемодан по особенно неровному, проеденному молью коврику у двери.
 
- Ага, я понял, - Финеас Нигеллюс, все еще приглаживал свою бородку, - это не трусливый побег, а благородный.
 
Гарри проигнорировал его. Уже взявшись за дверную ручку, он услышал, как Финеас Нигеллюс лениво произнес:
 
- У меня для тебя послание от Дамблдора.
 
Гарри повернулся[VAN8]
 
- Ну и что он хочет?
 
- Оставайся на месте[VAN9]
 
- Я и не двигался! - рука Гарри все еще была на дверной ручке. - Что за послание?
 
- Идиот, я тебе только что его прочитал, - спокойно промолвил Финеас Нигеллюс. - Оставайся на месте
 
- Зачем? - поинтересовался Гарри, отпуская чемодан. - Почему я должен остаться? Что он еще сказал?
 
- Больше ничего, - Финеас Нигеллюс приподнял тонкие темные брови, словно счел Гарри дерзким.
 
Настроение Гарри повысилось[VAN10]. Он устал, он был озадачен сверх меры, он испытал ужас, облегчение, потом опять ужас в течение последних 12 часов, и Дамблдор все равно не хотел с ним разговаривать!
 
- Это все, да? - воскликнул он. - Оставайся на месте! Мне это говорили, когда на меня напали те Дементоры! Просто отдыхай, пока взрослые за тебя во всем разберутся, Гарри! Мы не будем говорить тебе ничего, чтоб тебя не потревожить, твой маленький мозг с этим не справится!
 
- Знаешь, - еще громче, чем Гарри, закричал Финеас, - именно поэтому мне противно было быть учителем! Юнцы уверены, что они правы во всем. Ты никогда не думал, мой бедный пупсик, что у директора Хогвартса есть веские причины, чтобы не спрашивать твое мнение о каждой детали его плана? Если бы ты хоть раз сделал передышку в своих попытках обвинить всех в дурном отношении к тебе, ты бы понял, что приказы Дамблдора никогда не причиняли тебе вреда. Но нет, как и все молодые люди, ты уверен, что ты сам можешь определить, где опасность; ты и только ты можешь понять, что замышляет Темный Лорд...
 
- Он собирается что-то сделать со мной? - прервал его Гарри
 
- Разве я такое говорил? - Финеас Нигеллюс рассматривал свои шелковые перчатки. - А сейчас, если ты мне позволишь, у меня есть дела поважнее, чем слушать бредни подростка... желаю приятно провести время.
 
Он прошел к концу рамки и исчез из виду.
 
- Ладно, иди! - прорычал Гарри пустой раме. - И передай Дамблдору спасибо ни за что![VAN11]
 
Опустевшая картина хранила молчание. Разозлившись, Гарри перетащил свой чемодан обратно к кровати и упал на съеденное молью покрывало, закрыв глаза и ощущая боль и тяжесть во всем теле.
 
Он чувствовал себя так, словно шел пешком долго-долго... ему казалось невероятным, что 24 часа назад Чо Чанг подошла к нему под омелой... он так устал... он боялся заснуть... он пока не знал, сколько еще сможет бороться с усталостью... Дамблдор велел ему остаться... это означало, что ему разрешили поспать... а что если случившееся повторится?
 
Его голова склонялась все ниже и ниже...
 
Казалось, ставший уже привычным фильм, содержащийся в его голове, будто ждал сигнала, чтобы начаться. Он шел по пустынному коридору к уродливой черной двери мимо грубых каменных стен, ламп и открытого дверного проема слева на площадку с каменными ступенями, ведущими вниз.
 
Он подошел к черной двери, но не смог ее открыть... он стоял перед ней в отчаянии... что-то, чего он хотел больше всего на свете, было за ней... предел всех его мечтаний... если б только его шрам перестал болеть... тогда он смог бы четко обдумать...
 
- Гарри, - позвал его голос Рона издалека. - Мама говорит, что обед готов, но она что-нибудь оставит для тебя, если ты хочешь еще поспать.
 
Гарри открыл глаза, но Рон уже вышел из комнаты. "Он не хочет оставаться со мной один[VAN12], - подумал Гарри. - После того, что сказал Хмури Дикий Глаз. Никто не захочет быть рядом, узнав, что находится внутри меня".
 
Он не пойдет вниз на ужин, он не будет обременять их своим присутствием. Гарри перевернулся на другой бок и некоторое время спустя опять заснул. Он проснулся только рано утром, желудок сводило от голода. В соседней кровати Рон храпел[VAN13]. Осмотрев комнату, он увидел темный силуэт Финеаса Нигеллуса на портрете, и Гарри показалось, что Дамблдор прислал Финеаса присмотреть за ним, на случай, если он еще на кого-нибудь нападет
 
Ощущение оскверненности усилилось. Он почти желал выказать неповиновение Дамблдору... если жизни стала такой для него в Гриммольде, то лучше бы он вернулся на Привет Драйв
 
***Остальные провели следующий день, украшая дом к Рождеству. Гарри и не мог припомнить, чтобы Сириус раньше был в таком хорошем настроении. Тот, в самом деле, распевал рождественские песни и был счастлив, что на это Рождество у него будет компания. Гарри слышал его голос сквозь пол гостиной, где сидел в одиночестве, глядя как белело небо за окном, угрожая снегопадом, и чувствовал злое удовлетворение, предоставив другим возможность говорить о нем, - а они непременно должны были это делать. Услышав, как миссис Уизли позвала его на обед, он поднялся этажом выше и проигнорировал приглашение.
 
Около шести часов вечера прозвенел дверной звонок и миссис Блек опять начала кричать. Предполагая, что пришел Мундунгус или кто-нибудь еще из членов Ордена, Гарри поудобнее устроился у стены в комнате Клювокрыла, где он прятался, стараясь забыть про чувство голода, которое вернулась к нему, когда он кормил гиппогрифа дохлыми крысами. Поэтому он сильно удивился, когда раздался громкий стук в дверь несколько минут спустя[VAN14].
 
- Я знаю, что ты здесь, - услышал он голос Гермионы. - Может, сделаешь мне одолжение и выйдешь? Мне надо с тобой поговорить.
 
- Что ты здесь делаешь? - спросил Гарри, открывая дверь, пока Клювокрыл скреб усыпанный соломой пол в поисках завалявшихся крыс, которых он мог уронить. - Я думал, что ты катаешься на лыжах с родителями!
 
- Ну, сказать по правде, лыжи - явно не для меня, - призналась Гермиона. - Вот почему я приехала сюда на Рождество. - В ее волосах были снежинки, а лицо раскраснелось от холода. - Но не говори Рону. Я сказала, что прекрасно катаюсь, а то он долго смеялся. Мама и Папа были немножко расстроены, но я сказала им, что все серьезные студенты остались в Хогвартсе для подготовки к экзаменам. Они поймут, ведь они хотят, чтобы я все сдала хорошо. Так или иначе, - оживилась она, - пойдем к тебе в комнату, мама Рона зажгла там камин и принесла сэндвичи.
 
Гарри проследовал за ней на второй этаж. Когда он вошел в спальню, то удивился, увидев Рона и Джинни, ожидавших их, сидя на кровати Рона.
 
- Я приехала на автобусе "Рыцарь", - Гермиона сняла свое пальто, прежде чем Гарри смог что-то сказать. - Первое, о чем рассказал мне Дамблдор этим утром, - что тогда произошло. Мне пришлось подождать, пока официально закончится четверть, чтобы уехать. Умбридж очень подозрительно отнеслась к тому, что вы испарились прямо у нее из-под носа, хотя Дамблдор и рассказал ей, что мистер Уизли лежит в Больнице Святого Мунго, а он дал вам разрешение навестить его... Итак...
 
Она уселась рядом с Джинни, и две девчонки и Рон посмотрели на Гарри.
 
- ...Как ты себя чувствуешь? - спросила [VAN15]Эрмиона
 
- Нормально, - отрезал он.
 
- Не лги, Гарри, - нетерпеливо возразила она. - Рон и Джинни говорят, что ты прячешься от всех с тех пор, как вы приехали из больницы.
 
- Они так говорят? - Гарри уставился на Рона и Джинни. Рон принялся рассматривать свои ноги, но Джинни была невозмутима:
 
- Да, именно так! - заявила она. - И ты избегаешь нас!
 
- Это вы все меня избегаете! - рассердился Гарри.
 
- Может, вы просто друг друга не поняли, - предположила Гермиона, [VAN16]уголки ее рта дрогнули в улыбке.
 
- Очень смешно, - фыркнул Гарри, отворачиваясь.
 
- Перестань все воспринимать не так, как оно есть на самом деле, - жестко произнесла Гермиона. - Пойми, она рассказали[VAN17] то, что вы услышали в Ушках-Подслушках прошлым вечером...
 
- Неужели? - прорычал Гарри, глубоко засунув руки в карман[VAN18]s и уставившись на падающий за окном снег. - Все меня обсуждали, не так ли? Ну что ж, я к этому привык.
 
- Мы хотели с тобой поговорить, Гарри, - заметила Джинни, - но ты прятался от нас с того момента, как мы вернулись...
 
- Я не хотел, чтобы кто-то со мной разговаривал, - упрямился Гарри, чувствуя себя еще более уязвленным.
 
- Ну, это было немножко глупо с твоей стороны, - сердито пробурчала Джинни, - из всех, кого ты знаешь, Волдеморт только надо мной имел власть, и я могу тебе про это рассказать.
 
Гарри не шелохнулся, хотя эти слова поразили его. Он повернулся к ней:
 
- Я забыл.
 
- Счастливчик, - холодно сказала Джинни[VAN19]
 
- Извини, - искренне ответил Гарри. - Так ты... ты думаешь, что он подчинил меня?
 
- Ну, ты помнишь все, что ты делал? - просила Джинни. - Были ли у тебя какие-то моменты, когда ты не помнил, что делал раньше?
 
- Нет, - поразмыслив, сказал он[VAN20]
 
- Значит, Сам-Знаешь-Кто никогда тебя не подчинял, - сделала вывод Джинни. - Когда он делал это со мной, я не могла вспомнить, что делала в течение довольно продолжительного времени. Я могла оказаться в каком-то месте и не понимала, как я там оказалась.
 
Гарри едва осмеливался в это верить, но надежда уже поселилась в его сердце, не взирая[VAN21] на его сомнения.
 
- Но у меня же был сон про твоего отца и змею...
 
- Гарри, у тебя и раньше были эти сны, - прервала его Гермиона. - Ты и в прошлом году временами видел, что делает Волдеморт.
 
- В этот раз все было по-другому, - Гарри покачал головой. - Я был внутри змеи. Я как будто был змеей... а что если Волдеморт каким-то образом перенес меня в Лондон...?
 
- Когда-нибудь, - сердито заметила Гермиона, - ты прочтешь "Историю Хогвартса", и, может быть, это напомнит тебе, что в Хогвартсе телепортация невозможна. Даже Волдеморт не смог бы заставить тебя вылететь из твоей спальни.
 
- Ты не покидал свою кровать, дружище, - сказал Рон. - Я видел, как ты метался в ней, это было за минуту до того, как я тебя разбудил.
 
Гарри опять стал расхаживать по комнате, размышляя. Все, что они говорили, не просто успокаивало, в этом был смысл... Машинально он взял с тарелки на кровати сэндвич и начал жадно его есть.
 
"Никакое я не оружие", - думал он. Его сердце наполнилось радостью и облегчением. Он уже хотел присоединиться к остальным, когда услышал, как Сириус протопал мимо их спальни в комнату Клювокрыла, напевая "Спи спокойно, Милый гипогрифф".
 
***
 
И как он только мог помыслить о возвращении на Привет Драйв на Рождество? Радость Сириуса, что дом был опять полон людей, и особенно, что Гарри вернулся, оказалась заразительной. Он больше не был тем угрюмым хозяином, каким он был летом. Теперь Сириус старался, чтобы всем все понравилось, чтобы они чувствовали себя здесь лучше, чем в Хогвартсе. Поэтому он усердно трудился перед Рождеством, убирая и украшая дом не без их помощи, так что когда они отправились спать накануне Рождества, дом было практически не узнать. На матовых люстрах больше не было паутины, а свисали гирлянды из золотого и серебряного дождика; волшебный снег блестел сугробами на изношенных коврах, а большая Рождественская елка, полученная от Мундунгуса и украшенная живыми феями, заслонила собой генеологическое[VAN22] древо Сириуса. Даже на чучельные головы эльфов в холле на стене были надеты шапочки Деда Мороза и бороды.
 
Гарри проснулся рождественским утром и обнаружил гору подарков рядом со своей кроватью, пока Рон уже наполовину распаковал свою, выглядевшую немного внушительнее.
 
- Отличный урожай, - проинформировал он Гарри сквозь гору бумаги. - Спасибо за Компас для Метлы, он просто отличный, это гораздо лучше, чем подарок Гермионы... она презентовала мне распределитель домашнего задания.
 
Гарри проинспектировал свои подарки и нашел один с почерком Гермионы на нем. Она тоже подарила ему книгу, которая была похожа на дневник, но когда он открыл ее, она громко проговорила: "Не откладывай на завтра то, что можно сделать сегодня".
 
Сириус и Люпин подарили Гарри отличную серию книг под названием "Практическая защита мага и ее использование против Темных Сил" с великолепными двигающимися иллюстрациями для всех заклинаний и контрзаклятий[VAN23], которые в ней описывались. Гарри с нетерпением пролистал первый том. Он понял, что этот подарок будет очень полезным для Защиты от Темных Сил. Хагрид прислал меховой коричневый кошелек с клыками, который, по идее, должен был защищать свое содержимое от воров, но воспротивился и попыткам Гарри положить туда деньги, пытаясь откусить пальцы. Маленькая модель Молнии была подарком от Тонкс. Гарри наблюдал, как она летала по комнате, и мечтал, чтобы у него была метла натуральных размеров. Рон подарил ему огромную коробку "Бобов с Любым Вкусом", мистер и миссис Уизли - уже ставший традиционным вязаный свитер и несколько пирогов с мясной начинкой, а Добби какую-то жуткую картину, которую, как подозревал Гарри, нарисовал сам эльф. Он только попробовал перевернуть ее, надеясь, что вверх тормашками она бы выглядела лучше, когда с громким хрустом Фред и Джордж проявились прямо на его кровати.
 
- С Рождеством, - поздравил Джордж. - Не ходите вниз пока.
 
- Почему? - спросил Рон.
 
- Мама опять плачет. - вздохнул Фред. - Перси прислал свой свитер назад.
 
- Даже без записки. - Добавил Джордж. - Даже не спросил, как папа, или что-то в этом роде.
 
- Мы пытались ее успокоить. - Фред придвинулся поближе к Гарри, чтобы посмотреть на его портрет. - Я сказал, что Перси - не что иное[VAN24], как возомнившая о себе куча крысиного помета.
 
- Не сработало, - Джордж сунул в рот Шоколадную Лягушку. - Люпин взял на себя заботу о ней. Будет лучше, если он сумеет ее развеселить, прежде чем мы спустимся на завтрак.
 
- А это что такое? - Фред указал на картину Добби. - Похоже на гиббона с двумя черными глазами.
 
- Это Гарри! - Джордж уставился на заднюю сторону картины. - Вот здесь написано!
 
- Очень похоже, - хихикнул Фред. Гарри бросил в него своим дневником-напоминалкой, который ударился об стену, упал на пол и радостно провозгласил:
 
- Сделал дело - гуляй смело.
 
Они встали и оделись, слушая, как обитатели дома желали друг другу Веселого Рождества. По дороге вниз они встретили Гермиону.
 
- Спасибо за книжку, Гарри, - приветливо сказала она. - Я уже давно хотела "Новую Теорию Нумерологии". И те духи очень необычны, Рон.
 
- Всегда пожалуйста, - сказал Рон. - А это зачем? - добавил он, кивнув на аккуратно запакованный подарок в ее руках.
 
- Для Кричера! - ответила Гермиона
 
- Я надеюсь, что это не одежда! - предупредил ее Рон. - Ты же помнишь, что сказал Сириус: Кричер слишком много знает, мы не можем освободить его!
 
- Это не одежда, - промолвила Гермиона, - хотя, если б у меня была такая возможность, я бы дала ему что-нибудь вместо той грязной старой тряпки. Это стеганое одеяло, я подумала, что оно украсит его спальню.
 
- Какую еще спальню? - прошептал Гарри, когда они проходили мимо портрета мамы Сириуса.
 
- Ну, Сириус сказал, что это в действительности на спальню не похоже, - ответила Гермиона. - Он спит под бойлером в буфете на кухн[VAN25].
 
Миссис Уизли была одна на первом этаже, когда они туда пришли. Она стояла у плиты, и когда она пожелала им веселого Рождества, можно было подумать, что у нее сильный насморк. Все отвели глаза в сторону.
 
- Так это спальня Кричера? - Рон указал на грязную дверь под буфетом. Гарри никогда не видел, чтоб она была открыта.
 
- Ага, - теперь Гермиона занервничала . - Эээ... я думаю, нам лучше постучаться.
 
Рон постучал в дверь костяшками пальцев, но ничего не услышал в ответ.
 
- Кричер наверняка шатается где-то наверху, - сказал он и без лишних раздумий открыл дверь. - Ух!
 
Гарри заглянул внутрь. Большую часть площади буфета занимал огромный и старинный бойлер, но на маленьком пространстве под трубами Кричер устроил себе что-то вроде гнезда. Всевозможные тряпки и вонючие старые одеяла беспорядочно лежали на полу, в середине была небольшая вмятина, которая указывала на место, где каждую ночь Кричер сворачивался клубочком. Тут и там валялись черствые корки хлеба и заплесневевший сыр. В дальнем углу поблескивали маленькие вещицы и монеты, которые, как догадался Гарри, Кричер спас от Сириуса во время летней уборки дома. Он смог сберечь и семейные фотографии в серебряных рамках, которые Сириус тогда выкинул. Стекло на многих из них треснуло, но маленькие черно-белые человечки, запечатленные на них[VAN26], все еще смотрели на него немного надменно, включая - внутри у него что-то сжалось - темноволосую женщину с тяжелыми веками, суд над которой он видел в Думоотводе Дамблдора: Беллатрикс Лестранж. Вероятно, это была любимая фотография Кричера. Он поставил ее впереди всех и неуклюже залепил стекло скотчем.
 
- Я думаю, что мне просто надо оставить подарок тут. - Гермиона аккуратно положила подарок на тряпки и покрывала и тихо закрыла дверь. - Он его позже найдет, все будет отлично.
 
- Слушайте, - сказал Сириус, появляясь из кладовой с большой индейкой, когда они закрыли за собой дверь буфета, - кто-нибудь видел Кричера?
 
- Я не видел его с того вечера, как вернулся сюда, - ответил Гарри. - Ты приказал ему выйти из кухни.
 
- Ага, - нахмурился Сириус. - Ты знаешь, наверное. я его тоже тогда видел в последний раз... прячется где-нибудь наверху.
 
- Он же не мог уйти, правда? - спросил Гарри. - Ну, когда ты сказал "вон", может он подумал, что ты имел в виду "вон из дома"?
 
- Нет, нет, домашние эльфы не могут уйти до того, как им не дали одежду. Они привязаны к семейному дому, - сказал Сириус.
 
- Они могут покинуть дом, если действительно сильно этого хотят, - возразил Гарри. - Например, Добби. Он вышел из дома Малфоем, чтобы предостеречь меня 2[VAN27] года назад. Конечно, потом он себя ругал, но все равно он это сделал.
 
Сириус на секунду растерялся, а потом сказал:
 
- Я потом его поищу. Думаю, что найду его наверху, плачущим над старыми вещами моей мамаши. Конечно он мог залезть в буфет и умереть... Но такой радости мне не светит.
 
Фред, Джордж и Рон засмеялись. Гермиона, напротив, укоризненно смотрела на него[VAN28]
 
После Рождественского обеда семья Уизли, Гарри и Гермиона в сопровождении Хмури и Люпина собирались еще раз проведать мистера Уизли. Мундунгус пришел как раз на Рождественский пудинг и розыгрыши. Он умудрился "позаимствовать" машину на этот случай, так как метро не работало в Рождество[VAN29]. На машину, у владельца которой, как думал Гарри, наверняка не спросили разрешения, наложили точно такое же заклинание, как когда-то на старенький форд "Англия" мистера Уизли. Хотя она была обычных размеров, десять человек, включая Мундунгуса, спокойно могли там поместиться. Миссис Уизли замешкалась перед тем, как сесть - Гарри знал, что она недолюбливала Мундунгуса и была не в восторге от поездок без использования магии. Наконец, холод на улице и умоляющие взгляды ее детей победили неприязнь, и она грациозно села на заднее сиденье между Фредом и Биллом.
 
Поездка в больницу не заняла много времени, поскольку на дорогах не было пробок. Лишь несколько волшебников и волшебниц торопились по пустынным улицам, чтобы посетить госпиталь. Гарри и остальные вылезли из машины, а Мундунгус припарковался на углу, где он собирался их подождать. Они, словно прогуливаясь, подошли к витрине, на которой стояла кукла в зеленой одежде, а потом по одному прошли сквозь стекло.
 
Приемная выглядела необычайно празднично. Кристаллические шары, освещающие больницу, были выкрашены в красные и золотые цвета и превратились в гигантские пылающие Рождественские игрушки; падуб висел около каждого дверного проема, сверкающие белые ели были покрыты волшебным снегом, а в каждом углу блестели сосульки, украшенные искрящейся золотой звездой. Здесь было намного меньше народу, чем в последнее их посещение, но на полпути на Гарри наткнулась волшебница с мандарином в левой ноздре.
 
- Семейные неурядицы? - ухмыльнулась блондинка за столом. - Вы третья, кого я вижу сегодня... Заклинания Повреждения, четвертый[VAN30] этаж.
 
Они увидели мистера Уизли, сидящего на койке: он держал на коленях поднос с остатками индейки. Его лицо было спокойно.
 
- Все в порядке, Артур? - спросила миссис Уизли, после того как они поприветствовали мистера Уизли и отдали ему свои подарки[VAN31]
 
- Все хорошо, хорошо, - ответил мистер Уизли чересчур бодро. - Вы... эээ... не видели Целителя Сметвика случайно?
 
- Нет, - ответила миссис Уизли с подозрением. - А что?
 
- Ничего, ничего, - мистер Уизли начал разворачивать свои подарки. - Ну, как там у вас? Что вы получили на Рождество? О, Гарри - это чудесно! - добавил он, открыв подарок Гарри: провода и отвертки.
 
Миссис Уизли была явно недовольна ответом мужа. Когда он наклонился, чтобы пожать Гарри руку, она уставилась на повязку под его ночной рубашкой.
 
- Артур, - повысила она голос, - тебе сменили перевязку. Почему тебе поменяли бинты на день раньше? Мне сказали, что этого до завтра не понадобится.
 
- Что? - испугался мистер Уизли и подтянул одеяло выше. - Нет, нет, это ничего, нет...
 
Он словно сдался под пронизывающим взглядом миссис Уизли[VAN32]
 
- Ну... только не расстраивайся, Молли, но у Августуса Пая возникла одна идея... он тут только практикант... ну, ты знаешь. Очень приятный молодой человек, и он интересуется ...ммм... нетрадиционной медициной... я имею в виду, некоторые из способов Магглов[VAN33]... их называют "швы", Молли, и они отлично помогают при ранениях в мире магглов.
 
Миссис Уизли издала какой-то зловещий звук, что-то между рыком и криком. Люпин отошел от кровати к оборотню, у которого не было посетителей и который задумчиво рассматривал толпу вокруг мистера Уизли, Билл пробормотал что-то насчет чашечки чая, и Фред и Джордж составили ему компанию, захихикав.
 
- Ты хочешь мне сказать, - голос миссис Уизли становился громче с каждым словом, хотя все сопровождавшие уже и так искали, куда бы спрятаться, - что ты связался с маггловским лечением?
 
- Нет, не связался, Молли, дорогая, - оправдывался мистер Уизли. - Это просто... просто я и Пай решили попробовать... но, к сожалению... ну, на таких ранениях... они не так хорошо себя показали, как мы рассчитывали.
 
- Что ты имеешь в виду?
 
- Ну, ну... я не уверен, что ты знаешь, что такое швы...?
 
- Мне кажется, что ты старался пришить обратно свою кожу, - сказала миссис Уизли с не предвещавшей ничего хорошего усмешкой. - Но даже ты, Артур, не мог быть таким идиотом, чтобы...
 
- Я тоже хочу чашечку чая, - заявил Гарри.
 
Гермиона, Рон и Джинни выскочили из комнаты вместе с ним. Когда за ними закрылась дверь, они услышали крик миссис Уизои[VAN34]:
 
- ЧТО ЭТО ЗА ИДЕЯ?
 
- Папа в своем репертуаре, - покачала головой Джинни, когда они шли по коридору. - Швы..[VAN35] я хотела вас спросить...
 
- Ну, они действительно отлично действуют на немагических ранениях, - ответила Гермиона. - Наверное, яд змеи не дает им срастись. Интересно, а где чайная?
 
- На шестом этаже, - Гарри вспомнил записку на столе волшебницы в приемной.
 
Они прошли по коридору, минуя несколько двойных дверей и попали на шаткую лесенку, вдоль которой висели портреты каких-то зверски выглядевших Целителей. Когда они начали подниматься, Целители окликали их, ставя им странные диагнозы и предлагая жуткие средства лечения. Рон страшно оскорбился, когда старый волшебник, сказал, что у него тяжелая стадия пятнистого дерматита.
 
- Что это вообще такое? - сердито спросил он, пока Целитель тащился за ним, перепрыгивая из портрета в портрет, расталкивая их обитателей[VAN36].
 
- Это ужасное кожное заболевание, юный господин, которая оставит на вашем лице еще больше рябых пятен, и ваша кожа станет еще хуже, чем теперь...
 
[VAN37]- Постой, ты это о чем?! - воскликнул Рон, его уши покраснели.
 
- Единственное средство - взять жабьи кишки, туго привязать их к горлу и при полной луне залезть голышом в бочку с глазами угрей.
 
- Нет у меня никакого пятнистого дерматита!
 
- А как же эти уродливые пятна на твоём лице, юный маг...
 
- Это веснушки! - с яростью воскликнул Рон. - А теперь убирайся в свой портрет и оставь меня!
 
Он повернулся к остальным, невозмутимо стоявшим рядом.
 
- Какой это этаж?
 
- Думаю, шестой, - ответила Гермиона.
 
- Не, это пятый, - возразил Гарри, - нам выше.
 
Но как только он поднялся на лестничную площадку и взглянул на маленькое окошко в двойной двери с указателем "ЗАКЛИНАТЕЛЬНЫЕ ПОВРЕЖДЕНИЯ", то[VAN38] внезапно остановился. Какой-то человек наблюдал за ними, прижавшись носом к стеклу. У него были волнистые светлые волосы, ярко-голубые глаза и широкая бессмысленная улыбка, открывающая ослепительно-белые зубы.
 
- Чтоб мне провалиться! - произнёс Рон, также уставившись на человека.
 
- О, Боже! - неожиданно воскликнула Гермиона, у которой перехватило дыхание. - Профессор Локхарт.
 
Их бывший учитель по Защите от Тёмных Сил толкнул открытую дверь и двинулся к ним, шелестя длинным[VAN39] сиреневой ночной рубашкой.
 
- О, привет! - сказал он. - Думаю, вы пришли за автографом, не так ли?
 
- А он не очень изменился, - пробормотал Гарри ухмыльнувшейся Джинни.
 
- М-м... Как вы, профессор? - немного виноватым голосом спросил Рон. Именно из-за его неисправной волшебной палочки профессору Локхарту настолько отшибло память, что он был сразу же помещен в клинику Св. Мунго. Хотя, в общем-то, это произошло в тот момент, когда Локхарт пытался стереть память Гарри и Рону, поэтому Гарри не больно-то ему сочувствовал.
 
- В полном порядке, несомненно. Спасибо! - изыскано ответил Локхарт, вытаскивая слегка попорченное павлинье перо из кармана. - Хм..., сколько автографов вам нужно? Я теперь умею писать слитно, вы знаете!
 
- М-м.. Да, вообще-то, пока нисколько, спасибо, - ответил Рон, и удивленно поднял брови, когда Гарри спросил: "Профессор, а вам можно гулять по коридорам? Разве вы не должны сидеть в палате?"
 
Улыбка на лице Локхарта медленно угасала. Несколько мгновений он пристально вглядывался в Гарри, а затем спросил:
 
- Мы раньше не встречались?
 
- М-м-м... Да, встречались, - ответил Гарри. - Вы учили нас в Хогвартсе, вы помните?
 
- Учил? - повторил Локхарт немного встревожено. - Я? Неужели?
 
На его лице вдруг снова появилась улыбка; это было настолько неожиданно, что они почувствовали беспокойство.
 
- Думаю, я научил вас всему, что нужно, не так ли? Ну ладно, так как насчёт автографов? Пусть их будет целая дюжина, а вы поделитесь ими со своими друзьями, и никто не будет обделен!
 
Но в следующей момент из-за двери в конце[VAN40] высунулась голова и прозвучал голос: -[VAN41]
 
- Гилдерой, озорник! Где ты бродишь?
 
Целительница, похожая на мамашу, с волосами, украшенными блёстками, торопливо вышла в коридор, тепло улыбаясь Гарри и остальным.
 
- О, Гилдерой, да у тебя гости! Как чудесно, и именно на Рождество! Вы знаете, у него никогда не бывает гостей, бедный ягненок... Я не могу понять, почему? Он же такой лапочка, вы согласны?
 
- Я даю автографы! - сказал Гилдерой Целительнице с сияющей улыбкой. - Им нужна целая куча, причём немедленно! Я лишь надеюсь, что у нас хватит фотографий!
 
- Вы только послушайте! - сказала Целительница, беря Гилдероя за руку и нежно улыбаясь ему, как будто ему было всего два года. - Он был очень известен несколько лет назад, и мы надеемся, что эта склонность давать автографы - знак, что к нему начала возвращаться память. Идите сюда. Он находится в закрытой палате. Должно быть, он незаметно выскользнул, пока я вносила Рождественские подарки. Дверь обычно закрыта... нет, он не опасен! Но, - она понизила голос до шёпота, - он немного опасен для самого себя, несчастный... он не знает, кто он. Бывает, бродит где-нибудь, а потом не может вспомнить, как вернуться... Как здорово, что вы пришли навестить его!
 
- Хм, - хмыкнул Рон, неловко указывая на этаж выше, - мы всего лишь... хм...
 
Но Целительница выжидающе улыбнулась им, и невнятное "собирались выпить по чашечке чая" Рона кануло в никуда. Они беспомощно переглянулись и пошли по коридору за Локхартом и его Целительницей.
 
- Только недолго, - сказал Рон.
 
Целительница направила палочку на дверь палаты Януса Толстяка и пробормотала: "Алохомора". Дверь распахнулась, и она повела их внутрь, крепко удерживая Гилдероя за руку, пока, наконец, не усадила его в кресло возле кровати.
 
- Он у нас уже очень давно, - негромко сообщила она Гарри, Рону, Гермионе и Джинни. - С неизлечимым заклинательным повреждением, знаете ли. Конечно, используя интенсивную терапию лечебными зельями и чарами и призвав немного удачи, мы можем добиться некоторого улучшения. Гилдерой начинает понемногу вспоминать себя, и мы уже видели настоящее улучшение у Мистера Боуда, - он снова обрёл способность нормально разговаривать, правда, мы пока не можем понять, на каком языке. Ну ладно, мне нужно закончить с раздачей Рождественских подарков. Я оставляю вас здесь, вы можете поболтать.
 
Гарри огляделся. Вид палаты явно свидетельствовал о том, что она была постоянным обиталищем для своих пациентов. Вокруг кроватей было намного больше личных вещей, чем в палате мистера Уизли: например, стена возле изголовья Гилдероя была оклеена его изображениями, все они сверкали улыбками и приветствовали пришедших. Он подписал многие самому себе, причем это было сделано раздельным детским почерком. Когда Целительница усадила его в кресло, Гилдерой протянул им свежую стопку фотографий, схватил перо и начал возбуждённо их подписывать.
 
- Ты можешь вкладывать их в конверты, - сказал он Джинни, кидая подписанные фотографии одну за другой ей на колени. - Вы знаете, меня не забыли, нет! Я всё ещё получаю огромное количество писем от поклонников... Глэдис Гудген пишет каждую неделю... Мне бы только хотелось узнать, почему... - он остановился, немного озадаченный, но затем снова засиял и вернулся к своему занятию с удвоенной энергией. - Я думаю, потому что я очень красивый...
 
Унылый маг с болезненного цвета кожей лежал в кровати напротив, уставившись в потолок; он мычал что-то про себя и похоже, его совсем не волновало, что происходит вокруг. Ещё через две кровати лежала женщина с головой, полностью покрытой шерстью. Гарри вспомнил, что что-то подобное происходило с Гермионой во втором классе, правда, к счастью, повреждение тогда не было неисправимым. В дальнем конце палаты две кровати были огорожены занавесками в цветочек, давая возможность обитателям и их посетителям побыть наедине.
 
- Это тебе, Агнес, - выразительно произнесла Целительница женщине с лицом, покрытым шерстью, вручая ей маленький пакет с Рождественскими подарками. - Видишь, тебя не забывают! И твой сын послал сову, чтобы передать, что он навестит тебя вечером. Это замечательно, не так ли?
 
Агнес громко пролаяла несколько раз.
 
- Взгляни, Бродрик, тебе прислали комнатный цветок и замечательный календарь с фантастическими Гиппогрифами на каждый месяц; они будут тебя радовать, - сказала Целительница, суетясь возле бормочущего человека, устанавливая довольно уродливое растение с длинными, покачивающимися усиками на тумбочку у кровати и прикрепляя календарь к стене при помощи палочки, - И... О, миссис Лонгботтом, вы уже уходите?
 
Гарри повернул голову. Занавески у двух кроватей в конце палаты были одёрнуты, и двое посетителей возвращались назад по проходу между кроватями[VAN42]: грозная пожилая ведьма в длинном зелёном одеянии с изъеденным молью лисьим мехом и в остроконечной шляпе, украшенной тем, в чём безошибочно можно было узнать чучело грифа, и идущий за ней и выглядящий очень подавленно... Невилл.
 
Гарри вдруг неожиданно понял, кто те люди, что лежали на двух кроватях в конце палаты. Он дико оглянулся, надеясь чем-нибудь отвлечь остальных, чтобы Невилл смог выйти из палаты незамеченным и без вопросов, но Рон тоже слышал, как кто-то произнёс: "Лонгботтом", и, раньше, чем Гарри успел его остановить, закричал:
 
- Невилл!
 
Неввил подпрыгнул, а потом съёжился так, как будто над его ухом просвистела пуля.
 
- Это мы, Невилл! - радостно произнёс Рон, вставая. - Ты видел? Здесь Локхарт! А ты к кому приходил?
 
- Это твои друзья, Невилл, дорогой? - любезно спросила бабушка Невилла, приближаясь к ним.
 
По лицу Невилла было видно, что он готов оказаться где угодно, но только не здесь. Слабый румянец выступил на его округлом лице, и он всячески старался не смотреть ни на кого из присутствующих.
 
- Ах, да, - сказала его бабушка, внимательно посмотрев на Гарри и протягивая ему сморщенную руку, похожую на когтистую лапу. - Да, да, конечно я знаю, кто ты. Невилл очень хорошо о тебе отзывался.
 
- М-м... Спасибо, - ответил Гарри, здороваясь. Невилл продолжал избегать его взгляда, исследуя собственные ноги, в то время как его лицо все более багровело.
 
- А вы, определённо, Уизли, - продолжила миссис Лонгботтом, протягивая руку сначала Рону, а затем Джинни. - Да, я знаю ваших родителей, - конечно, не очень близко, - но они хорошие люди, хорошие люди... А ты, должно быть, Гермиона Грэйнджер?
 
Гермиона была поражена тем, что миссис Лонгботтом знала её имя, но всё же поздоровалась с ней.
 
- Да, Невилл рассказывал мне о тебе. Ты помогла ему избавиться от нескольких трудных пятен[VAN43], не так ли? Он хороший мальчик, - произнесла она, переводя строгий оценивающий взгляд с нее на Невилла, - но он, боюсь, не такой талантливый, как его отец, - и она повернула голову в сторону двух кроватей в конце палаты, так что чучело грифа на её шляпе беспокойно заколыхалось.
 
- Что? - удивлённо спросил Рон. (Гарри хотел наступить ему на ногу, но незаметно сделать подобное в джинсах было намного сложнее, чем в мантии) - Невилл, там твой папа?
 
- Как! Ты не рассказывал своим друзьям о родителях, Невилл? - резко отреагировала миссис Лонгботтом.
 
Невилл тяжело вздохнул, взглянул на потолок и помотал головой. Гарри чувствовал себя виноватым как никогда, но ничем не мог помочь Невиллу выбраться из этой ситуации.
 
- Что же ты? Здесь совершенно нечего стыдиться! - рассержено сказала Миссис Лонгботтом. - Ты должен гордиться, Невилл, гордиться[VAN44]! Ты знаешь, они пожертвовали своим здоровьем и разумом вовсе не для того, чтобы их единственный сын стыдился их!
 
- Я не стыжусь, - едва слышно ответил Невилл, продолжая смотреть куда угодно, но только не на Гарри и остальных. Рон встал на цыпочки, пытаясь увидеть обитателей тех двух кроватей.
 
- Но ты нашёл весьма забавный способ показать это! - воскликнула миссис Лонгботтом. - Моего сына и его жену, - сказала она, высокомерно обращаясь к Гарри, Рону, Гермионе и Джинни, - пытали до сумасшествия последователи Сами-Знаете-Кого.
 
Гермиона и Джинни в ужасе зажали рты руками. Рон перестал вытягивать шею, пытаясь хоть одним глазком увидеть родителей Невилла, и выглядел подавленным.
 
- Они были Аурорами, вы знаете, и их очень уважали в обществе магов, - начала миссис Лонгботтом. - Они были очень одарёнными, оба. Я... да, Алиса, дорогая, что такое?
 
Мама Невилла вышла из-за занавески в одной ночной рубашке. У нее не было такого пухленького, счастливого личика, какое Гарри видел на старой фотографии Ордена Феникса у Хмури Дикого Глаза. Её лицо осунулось и постарело, глаза, казалось, стали больше, а поседевшие волосы были тонкими, как у умирающего. Похоже, она не хотела разговаривать, а, может быть, не могла, но она сделала робкое движение по направлению к Невиллу, что-то протягивая ему.
 
- Опять? - спросила миссис Лонгботтом немного устало. - Очень хорошо, Алиса, дорогая, очень хорошо. Невилл, возьми, что бы это ни было.
 
Но Невилл уже протянул руку, в которую мать вложила пустую обёртку от Лучшей Надувательной Жвачки Друбла.
 
- Очень хорошо, дорогая, - радостно произнесла бабушка Невилла с фальшью в голосе, похлопывая мать Невилла по плечу.
 
Но Невилл спокойно сказал:
 
- Спасибо, мам.[VAN45]
 
Она заковыляла назад по палате, бормоча что-то себе под нос. Невилл вызывающе взглянул на остальных, видимо ожидая, что они будут смеяться, но Гарри подумал, что он никогда не видел ничего менее забавного в своей жизни.
 
- Ладно, нам уже пора возвращаться, - вздохнула миссис Лонгботтом, надевая длинные зелёные перчатки. - Было очень приятно встретить вас здесь [VAN46]. Невилл, выброси эту бумажку в урну. Она, должно быть, надавала тебе их уже достаточно, чтобы ты мог оклеить ими свою спальню.
 
Но Гарри был уверен, что Невилл положил липкую обёртку в карман.
 
Дверь за ними закрылась.
 
- Я этого не знала, - сказала готовая расплакаться Гермиона.
 
- И я тоже, - сипло ответил Рон.
 
- И я, - прошептала Джинни.
 
Они хором посмотрели на Гарри.
 
- Я знал, - угрюмо произнёс он. - Дамблдор рассказал мне, но я обещал, что никому не скажу об этом... Именно за это Беллатрикс Лестранж заточили в Азкабан. Она пытала их Заклинанием Круциатус, пока они не потеряли рассудок.
 
- Так это сделала Беллатрикс Лестранж? - потрясенно прошептала Гермиона. - Это та женщина, чьё фото Кричер хранит у себя в логове?
 
Наступила длинная пауза, прерванная раздражённым голосом Локхарта:
 
- Ну посмотрите же! Не напрасно же я учился писать слитно!

 
 
 
В Библиотеку  Содержание  Следующая глава >
 




© Гарри Поттер фан сайт

А когда вырастешь Армия России сделает из тебя мужчину.


Hosted by uCoz